Том 1. Уэверли - Страница 184

К оглавлению

184

Я не уроженец горной Шотландии (чем объясняются многие мои ошибки в гэльском языке), но в детстве и в юности я много вращался в кругу подобных лиц, и теперь, для того чтобы сохранить хоть некоторое представление о старинных нравах, почти полностью исчезнувших на моих глазах, то, что я почерпнул от участников описываемых событий, я воплотил в воображаемой обстановке и приписал вымышленным героям. Мало того — самые романтические эпизоды настоящего повествования основаны именно на фактах. В частности, взаимное покровительство гайлэндского джентльмена и офицера, занимавшего видный пост в королевской армии, а также смелый способ, избранный последним, чтобы утвердить свое право отплатить за услугу, буквально списаны с действительности. Случай с выстрелом из мушкета и геройский ответ, вложенный мною в уста Флоры, относятся к даме, не так давно скончавшейся. И, пожалуй, многие джентльмены, спасавшиеся от преследований после битвы при Каллодене, могли бы рассказать, в каких странных местах им порою приходилось прятаться и как часто им удавалось избежать смертельной опасности при обстоятельствах столь же необычайных, как и те приключения, которые я приписал своим героям. Из всех этих случаев история спасения самого Карла Эдуарда как личности наиболее выдающейся представляет самый разительный пример. Описания сражения при Престоне и схватки под Клифтоном основаны на рассказах толковых очевидцев и проверены по «Истории мятежа», написанной покойным высокочтимым автором «Дугласа». Фигуры пограничных шотландских помещиков и второстепенных персонажей не преподносятся в качестве индивидуальных портретов, а основаны на господствовавших в то время нравах (пережитки которых я еще застал в дни моей юности), частью же почерпнуты из чужих воспоминаний.

Охарактеризовать этих лиц я старался не путем преувеличенного и карикатурного употребления шотландского диалекта, а рисуя их привычки, нравы и переживания так, чтобы хоть в слабой степени сравниться с изумительными ирландскими портретами, написанными мисс Эджуорт, столь отличными от схожих друг с другом, как две капли воды, шаблонов, так долго наполнявших нашу драму и наш роман.

Все же я не уверен, что свою задачу я выполнил правильно. По правде сказать, я был так недоволен своим сочинением, что отложил его в незаконченном состоянии и, лишь перебирая ящики старой конторки, чтобы найти для одного приятеля рыболовные принадлежности, обнаружил, что оно случайно попало туда вместе с ненужными бумагами и пролежало там несколько лет. Тем временем появилось еще два сочинения на сходные темы, принадлежавших перу двух писательниц, делающих честь своей родине. Я говорю о «Гленбёрни» миссис Гамилтон и о недавно появившемся сочинении «Шотландские суеверия». Но первое ограничивается сельскими нравами Шотландии, картину которых оно, правда, живописует с разительной и впечатляющей точностью; а описание преданий, данное многоуважаемой и остроумной миссис Грант из Лаггана, по характеру своему коренным образом отличается от вымышленного повествования, которое я пытался создать.

Мне очень хотелось бы уверить себя, что предлагаемое сочинение представит все же некоторый интерес для читателя. Более пожилым оно напомнит места и лица, знакомые им с юности, а подрастающему поколению сможет дать некоторое представление о нравах его предков.

Однако я от всей души желаю, чтобы задача запечатлеть исчезающие нравы нашей родины соблазнила перо единственного человека в Шотландии, который смог бы выполнить ее с честью, — автора, столь прославившего себя в изящной литературе, в чьи зарисовки полковника Костика и Умфравилла так замечательно вплетаются изображения самых благородных черт национального характера. В этом случае я испытал бы больше радости как читатель, нежели когда-либо испытаю в гордом сознании своей удачи, если настоящим страницам случится принести мне такую завидную славу. И, поскольку я уже отступил от обычных правил, поместив эти замечания в конце сочинения, к которому они относятся, я дерзну еще раз не посчитаться с ними и закончу свою книгу посвящением:

Эту книгу

почтительно посвящает

НАШЕМУ ШОТЛАНДСКОМУ АДДИСОНУ

ГЕНРИ МАКЕНЗИ

неизвестный почитатель

его высокого дарования.

КОММЕНТАРИИ


«УЭВЕРЛИ»


Серия исторических романов Вальтера Скотта, составившая целую эпоху в развитии европейской и мировой литературы, открывается романом «Уэверли», вышедшим в свет в 1814 году. Дату эту вряд ли можно признать случайной. В этом году рухнула наполеоновская империя, и армии союзников вступили в Париж. Закат Наполеона придавал известную завершенность эпохе великих исторических перемен, связанных с французской буржуазной революцией. Великие социально-экономические и политические потрясения этой эпохи привели к новому пониманию истории, пробудили интерес к тем идеям, которые нашли свое выражение в исторических романах Вальтера Скотта.

Начало работы над «Уэверли» относится к более раннему периоду, около 1805 года, когда были написаны первые главы романа. Однако в то время писателю еще не удалось найти убедительное художественное воплощение для своих творческих планов.

В «Общем предисловии к изданию 1829 года» Вальтер Скотт рассказывает, что он прочел свой первый набросок «Уэверли» одному из друзей, который счел неудачной и готовую часть романа и весь его замысел. Отзыв друга настолько обескуражил писателя, что он, по его словам, на долгие годы прекратил работу над «Уэверли». Однако, если учесть, что в 1814 году писателю потребовалось на завершение его труда всего три недели, можно полагать, что все эти годы какая-то работа над романом все-таки продолжалась, и к тому моменту, когда писатель взялся за перо, «Уэверли», видимо, уже полностью созрел для изложения.

184